-
Рекомендуем - "ЧЕРНЫЙ ПРУД" или "Дневник неудачницы" или
АНДРЕЙ (задумчиво на нее глядя). Нет, в сущности, я очень сообразительный.
Но я поражен.
АНЖЕЛА (очень смутясь). Я тоже… поражена.
АНДРЕЙ (мягко). Да, я вижу. В самое сердце.
Анжела, вспыхнув, убегает к себе в раздевалку. Один из мальчиков, тот, что
выбегал раньше, показывается в центральном проеме и зовет Андрея к
телефону. Он соскакивает с коня и идет к выходу, но навстречу ему две
девочки — Лиля и Эля. Андрей картинно уступает им дорогу, аппетитно
причмокнув им вслед. Но они даже глазом не моргнули на его ухаживания. Они
беседуют. Говорят они нараcпев, по блатному, как юные уголовницы. С
удивлением и растяжкой последних гласных каждого слова.
ЛИЛЯ. Жвачку хочешь?
ЭЛЯ. На фига мне, блин, твоя жвачка-а? Я что, корова-а? Лучше физику дай
списа-ать?
ЛИЛЯ. Ну на-а… Успе-ешь?
Достает из пакета тетрадку и отдает Эле.
ЭЛЯ (листая тетрадку). Две задачки списать оста-алось. Мы с Серегой вчера
до двух ночи на лестнице простоя-яли…
ЛИЛЯ. Ну ты дае-ешь!
ЭЛЯ (с изумлением и обидой в голосе). Я-аа?!. Я что тебе-е, ковыря-ялка-а
а-а-ка-я-нибу-удь?
ЛИЛЯ. Я не в том смысле-е типа-а!..
ЭЛЯ. Нет в то-ом, бли-ин, в то-ом! Специа-ально сказа-ала-а!..
ЛИЛЯ. Ну ла-адно… Типа, блин, извини-и! А тебе дома было-о?
ЭЛЯ. А что мне, бли-ин, они сде-елают? У меня-я вообще-е ни одной тройки
не-ет, по всем предметам нормально-о!..
ЛИЛЯ (с завистью). И как тебе только учиться хо-очется?
ЭЛЯ (с улыбкой). Хо-очется мне-е… Мне знаешь, чего хочется-я?.. (Девочки
обнимаются и нежно, понимающе смеются.) Я бы школу хоть завтра
бросила-а…
ЛИЛЯ. Ой, и я тоже-е!.. Так все надоело-о…
ЭЛЯ (вдруг отстраняясь). Тоже-е она-а… А что де-елать бу-у-дешь? С
крутыми гуля-ять?
ЛИЛЯ. На фига-а они мне-е?.. От них бензином несе-ет… (Опять приникают
друг к дружке и нежно смеются.)
ЭЛЯ. Ага-а, шоферня-я… Водилы несча-астные… (Всплеск нежного смеха.)
ЛИЛЯ. Шофер… (смеется нежно, колокольчиком), ездит на машине…
Девочки многозначительно переглядываются и буквально стонут от смеха,
нежно валясь друг на дружку
ЭЛЯ (отсмеявшись первой). Ага-а… Слушай, у тебя есть что-нибу-удь по
древнеяпонской поэ-эзи-и?..
ЛИЛЯ. Ну я посмотрю-ю… А зачем тебе-е?
ЭЛЯ. Та-ак, почита-ать. Я вчера-а Сикимуро Кава чита-ала-а. Десятый ве-ек.
«Вдвоем с товарищем летней ночью мы пьем вино под луно-ой. Какие нежные
тени лежат на гладкой воде-е…»
ЛИЛЯ. Ой, как здорово-о!.. Дашь мне-е?..
ЭЛЯ. А ты «Сонечку Голлидей» когда мне верне-ешь?
ЛИЛЯ. Ну завтра верну-у. Я уже прочитала-а.
ЭЛЯ. Ну так ты принеси-и, я Анжелке да-ам. Я ей обещала-а. Пойдешь к
не-ей?
ЛИЛЯ. Ну пойду-у!..
ЭЛЯ. Бура будет, не зна-аешь?..
ЛИЛЯ. Ой-ой-ой!.. (Обе нежно смеются.) Ты что-о, уже-е?..
Эля и Лиля уходят.
В центральном проеме дверей появляется Андрей. Опять, взглянув на
часы, вспрыгивает верхом на коня. Вообще эту привычку сидеть на коне
верхом имеют только Андрей и Бура. Они практически не стоят, все время на
нем. Все же остальные коня словно не замечают. Вслед за ним вбегает Милок.
На ходу он жует свою саечку.
АНДРЕЙ (Милку). Свистни мне сюда Буру!
Милок исчезает за дверью мальчишеской раздевалки. Через мгновение оттуда
выходит Бура. Он уже в дорогом и ярком спортивном костюме. На затылке у
него косичка.
АНДРЕЙ. Что такой невеселый?
БУРА (задумчиво). Так… Андрей, вот скажи… Почему ты не стал рэкетиром?
Или этим, авторитетом? У тебя «черный пояс», был на Европе, знаешь
единоборства. А пришел к нам в лицей?
АНДРЕЙ. Так получилось. Подлинное искусство боя — это не дикий набор
приемов, а философия. Наверное, наш лицей — то место, где моим убеждениям
не противоречит ничто. Здесь нет злых.
БУРА (грустно). Ты ошибаешься.
АНДРЕЙ. Вот как? Интересно, кто бы это мог быть?
БУРА. Я…
АНДРЕЙ (смеется). Вот уж не верю.
БУРА. Я тоже не думал, что во мне есть и это… До сегодняшнего дня.
Понимаешь… Вобщем, я знаю парня, который собирается мстить. Причем
мстить не сейчас и не завтра, а… лет через пять!
АНДРЕЙ. Через пять? Это странно, по меньшей мере.
БУРА. Понимаешь, не в этом дело. Не в нем. Может быть, у него есть
причины. Но когда он сказал об этом, во мне шевельнулось… ну какое-то,
блин, злорадство. Что-то вроде того, что вот так им и надо.
АНДРЕЙ (с интересом). Может быть действительно надо?
БУРА (волнуясь). Но кому? Вот им? (Кивает в сторону мальчишеской
раздевалки.) И им тоже? И за что? За то, что глупы, наивны, неразвиты,
по-детски жестоки? Так они такие сейчас. Через пять лет все станут
другими. Просто другими людьми!
АНДРЕЙ. Глупость — преступление без срока давности. Под амнистию не
подпадает. Хотим мы с тобой того или нет. Давай смотреть проще — они
напиваются, не хотят, блин, учиться, косят под крутых или под ковырялок,
врут и подличают не потому, что совсем уж плохие. Нет. Они просто
бесчувственные. И живут в бессознательном состоянии. Как при обмороке.
Скажем, от избытка гормонов. Как после нокаута человека приводят в
чувство? Его бьют по щекам. Вот жизнь это и делает. Но бьет посильней. Так
что твой Монте-Кристо скорее спаситель, а не коварный злодей.
БУРА. Ты думаешь — они зомби!?
АНДРЕЙ. Да, закодированы масс культурой. И то, что ты испытал, что
считаешь злорадством — просто вздох облегчения от того, что эта дешевка,
параноидальные ее «ценности» действительно ноль. Помнишь рок-группы, что
ходили в кассетах ну три года назад? Теперь все это хлам. Как и все
остальные их фетиши. (Кивает в сторону раздевалки.) Я тоже верю, что они
будут другими. Но когда — вот вопрос!
БУРА (улыбаясь). Ну спасибо тебе. Понимаешь… мне не кому было сказать
все это.
АНДРЕЙ (дает ему записку). Думаю, что такой человек у тебя теперь есть.
Вот возьми. Попросили передать тебе лично и только наедине.
Бура, помедлив, нетерпеливо разворачивает записку. Жадно читает. Но
Андрей, уже соскочив с коня, ушел в мальчуковую раздевалку. Это очень
важно, что он дает Буре возможность прочитать письмо самому. Из дверей
мальчишеской раздевалки выходят Чира и Бакс. Они уже переоделись в
тренировочные костюмы. Им скучно.
ЧИРА (Бакс). Слышь, давай Буру макнем?
Наклоняется к Баксу и что-то шепчет ему на ухо, показывая жестами, что и
как нужно делать.
БАКС. Йес, шеф. (Окликает Буру.) — Бура, слышь, иди-ка сюда! Дело есть.
Бура прячет записку в карман Чира и Бакс, оба жуя жвачки, развинченной
походочкой завсегдатаев стриптизбара идут к Буре. Доверительно обнимают
его за плечи и как бы отводят в сторону.
ЧИРА (доверительным тоном). Понимаешь, друг, у меня тормозной шланг на
тачке накрылся. Лабухи для «Ауди» просят двадцать, а у меня сейчас нет. Я
в раскрутке. У тебя же брат тачками занимается? Сделай шланг за
пятнадцать, а?
Тем временем все трое почти подходят к дверям девичьей раздевалки. Сделав