Маргарита Так он говорил тогда, ребеночек мой.
Адвокат Прошу вас, Маргарита… Ваш младенец
Родился только что. Не мог он говорить!
Маргарита Geschwind! Geschwind!
Rette dein armes Kind.
Fort! Immer den Weg
Am Bach hinauf,
Über den Steg,
In den Wald hinein,
Links, wo die Planke steht,
Im Teich.
Faß es nur gleich!
Es will sich heben,
Es zappelt noch!
Rette! Rette!

Скорей! скорей!
Вдоль по обочине,
Через ручей —
И оттуда
Влево с гнилого мостка,
К месту, где из пруда
Высунулась доска.
Дрожащего ребенка,
Когда голова всплывет,
Хватай скорей за ручонку.
Спасай его, спасай!

Адвокат Этого только мне и не хватало!
Руки! Руки уберите, сударыня!
Да что ж мне, вызвать стражу?
Нет, видно, без врача не обойтись.
Да и наручники нужны бы…Успокойтесь!
Нет, мне это не нравится. Ну хватит,
вон, ваши руки все еще красивы —
обидно было б их забрать в железо.
Ну, так-то лучше. Так-то будет лучше.

Что за черт? Что это на вас нашло?
Маргарита Ой, кружка с молоком упала.
Я уберу. Я подотру сейчас.

Простите. Я сейчас. Я подотру.
Маргарита убирает пролившееся молоко небольшой тряпицей, многократно выжимая ее в посудину.
Слышно, как молоко льется в кружку.
Адвокат Все было симуляцией, не так ли?
Маргарита Как молния вмиг озаряет небо —
так вдруг во мне былое осветилось.
Адвокат Вы все-таки больны, и даже очень.
Сошлюсь на происшедшее сегодня,
консилиума нового добьюсь,
врачи вас невменяемой объявят.
Вы спасены — и я на высоте!
Маргарита (вспоминает)
Gretchen! Gretchen!
Wo ist er? Ich hab ihn rufen hören.
Ich bin frei! Mir soll niemand wehren.
An seinen Hals will ich fliegen,
An seinem Busen liegen!
Er rief Gretchen! Er stand auf der Schwelle.
Mitten durchs Heulen und Klappen der Hцlle,
Durch den grimmigen teuflischen Hohn,
Erkannt ich den sьЯen, den liebenden Ton.

«Гретхен! Гретхен!»
То голос друга, как когда-то!
Спасенье! Наше место свято!
Не страшно ничего ничуть!
Ушам поверить я не смею.
Где он? Скорей к нему на шею,
Скорей, скорей к нему на грудь!
Сквозь мрак темницы неутешный,
Сквозь пламя адской тьмы кромешной
И улюлюканье и вой
Он крикнул: «Гретхен!», милый мой!

Адвокат Да, да! Вот эти самые слова
осталось лишь в суде произнести!
Маргарита Мне просто все вдруг вспомнилось.
Все, все — и до последнего словечка.
Простите — я схватила вашу руку…
Я извиняюсь, господин защитник,
Мне показалось вдруг…
Адвокат Что, что вам показалось?
Смелее! Страшный призрак, голоса
иль раздвоенье личности, виденья,-
все это к делу, прямо то, что нужно:
свидетельства душевного недуга.
Маргарита Нет, к сожаленью, я в своем уме
и вряд ли уж теперь сойду с ума.
Ну, не могу ничем я вам помочь!
Адвокат Мне?! Да ведь я для вас стараюсь.
Маргарита Мой случай — это же для вас возможность…
Адвокат Простите. Это чепуха.
Быть может, глупость.
Но отнюдь не правда.
Нас время заставляет притворяться,
что хуже мы, чем есть…
Маргарита Я точно у позорного столба —
затравлена, освистана, никто мне
руки не подавал, и что ни утро —
порог обмазан дегтем, на дверях —
глумливые рисунки. А насмешки?
Будь жив мой брат…

Опускается в бессилии. Молится на коленях — как тогда, двадцать пять лет назад.

Ach neige,
Du Schmerzenreiche,
Dein Antlitz gnädig meiner Not!

Wochin ich immer gehe,
Wie weh, wie weh, wie wehe
Wird mir im Busen hier!
Ich bin ach kaum alleine,
Ich wein, ich wein, ich weine,
Das Herz zerbricht in mir.

Hilf! rette mich von Schmach und Tod!
Ach neige,
Du Schmerzenreiche,
Dein Antlitz gnädig meiner Not!

Скорбя, страдая
О мать святая,
Склонись, склонись к беде моей!
С людьми ли я, невольно
Мне больно, больно, больно,
Везде тоскую я.
Одна ли горе прячу —
Я плачу, плачу, плачу,
И рвется грудь моя.

Меня позором не убей!
Молю тебя я,
О мать святая,
Склонись, склонись к беде моей!

Ее раскаяние так искренне, что тронуло даже Адвоката. Он падает на колени рядом с Маргаритой.

Адвокат Мне хочется почти уже прощенья
просить у вас от имени всего
мужского рода… Да, но черт возьми,
я удивляюсь, почему же Фауст
так мало упомянут в вашем деле?
А все ведь упирается в него!
Кто, что он был?
Маргарита Он для меня был всё.
Адвокат Был. А сейчас, теперь?
Ведь вы уже не маленькая Гретхен.
Бог мой, в четырнадцать-то лет!
Да он вас изнасиловал, мерзавец!
Позор — растлить ребенка!
Сегодня он бы за решетку сел
как педофил.
Маргарита Я отдалась сама.
Адвокат Он так и так — растлитель.
Маргарита Прошу вас прекратить.
Адвокат Теперь — дитя.
В тогдашнем вихре чувств…
Ведь вы могли и поскользнуться
нечаянно? А может, юбки край
за что-то зацепился, вы споткнулись
и выронили мальчика из рук…
Иль в теплый вечер вы его купали,
и он внезапно… Ну же, говорите!
Тогда квалифицировать могли бы
всё как несчастный случай… Или, скажем,
неосторожность. Вы меня
хоть понимаете? Статья совсем другая!

Положим, вы хотели зачерпнуть

• « Убить Ланцелота
• » Уроды