Консерватория. Драмтеатр… Его среда общения…
Елена Росс: «Любимый маршрут Киселева в приличную погоду домой – из театра –
кружным путем. Мы шли с ним из тюза через Липки, спускались по Бабушкиному взвозу
на набережную. С одной террасы на другую – подходили к Волге… С ним постоянно
вступали в разговор знакомые и незнакомые люди… О чем? Делились впечатлениями о
театре, о жизни, о международных отношениях – обо всем на свете, о чем хотите… В
троллейбусе переполненном заговаривали… Да где угодно!..
Круг дружеского общения… О! Он был у Юрия Петровича необозрим!.. Пианист и
педагог Семен Соломонович Бендицкий! Люди, мимо шедшие, замедляли шаги и с
любопытством глядели, как экспрессивно, с какой уморительной жестикуляцией вели они
свои занятные разговоры здесь, на волжском берегу… Лев Григорьевич Горелик! Любовь к
живописи их связывала… На даче у Горелика душой отдыхал.
А сколько друзей-медиков саратовских было у Киселева! Вся наша славная саратовская
медицинская научная школа! Сердечные отношения связывали Юрия Петровича с
Николаем Романовичем Ивановым. С Галиной Николаевной Захаровой. Вместе с ней он
ездил в Норвегию… С Татьяной Александровной Куницыной. С Леонидом
Сигизмундовичем Шварцом. С Семеном Ивановичем Довжанским. С Моисеем
Марковичем Круглым. С супругами Кошелевыми, Евгенией Михайловной и Владимиром
Николаевичем. С Павлом Яковлевичем Довгалевским. С Игорем Витальевичем
Архиповым, врачом-реаниматором. Это ему Киселев на короткое время, выйдя из тяжкого
больничного забытья, последнюю свою в жизни фразу адресовал: «Теперь я знаю, что такое
виртуальная реальность!..»
Общение с медиками очень многое давало Юрию Петровичу и в профессиональном
отношении: исцеляя человека, талантливые врачи, как мало кто другой, способны
проникать и в мир его души, и в глубины подсознательного, в психологию пациента…
А Давид Михайлович Ибрагимов, его ровесник, тоже 1914-го года, известный
кинооператор. Селиванов Юрий Сергеевич, кинодокументалист, режиссер, автор
сценариев. В 1955 году он вместе с Наталией Каган снял фильм о тюзе ««Театр нашей
юности». У него своя машина была, «Волга». Присмотрит где-нибудь под Саратовом
красивые места – давайте, говорит, прокачу! Едем с Киселевым – смотрим – великолепно!..
Юрий Петрович дружен был с Ольгой Федоровной Корпаковой, тележурналистом.
Какие интересные, проникновенные, интеллигентные передачи о саратовских театрах, о
саратовских актерах она делала!
Киселев обожал цирк, спорт. Постоянно приводил нам на репетициях примеры из жизни
спортсменов и цирковых. Говорил: «Не получается? Сорвалось?! Вы пойдите в цирк –
посмотрите: никогда цирковой мастер не уйдет с арены, не выполнив номер, какой бы
сложности этот номер ни был. Никогда! Он его обязательно будет повторять, шлифовать –
до блеска! Повторять, пока не получится по-настоящему!»
Юрий Петрович был убежден, что подлинно драматический конфликт мы можем
наблюдать в спорте, в спортивном состязании. Спортивный поединок – идеальный
спектакль. Два боксера на ринге – вот где самое точное общение, вот где взаимная и
предельная концентрация внимания друг на друге. Главное – не пропустить удара. «А мы,
актеры, — говорил он, — часто и досадно пропускаем удар».
Спорт и цирк покоряли его азартом борьбы, «моментом истины». До конца Киселев не
терял интереса ко всему, что нас окружает… Спортсмены его знали. Время от времени
звонили ему: «Интересная игра ожидается! Приходите!» На 80-летний юбилей не
случайный ведь подарок ему – от саратовского футбольного клуба «Сокол»: белый мяч и
по нему красным фломастером – автографы известных наших спортсменов!
Киселев любил спортивные танцы, балет! Главного балетмейстера нашего оперного
театра Владимира Тимофеевича Адашевского привлек к тюзовской студии – заниматься
танцами. Киселев стремился к тому, чтоб его студии, его театр стали бы средоточием всего
лучшего, что было в Саратове, средоточием искусств – на радость друзьям тюза, на радость
его зрителям… Да так оно и было!
А наша драма… Тюз ведь в 1943 году почти что с нуля начинался. Второй раз
рождался. Нищим был. Драма помогала, чем только могла: бутафорией, сценическим
оборудованием. Ободряли тюз и верили в него великие старики драмтеатра. Иван
Артемьевич Слонов! Петр Павлович Васильев! Васильев был тогда уже режиссер с
именем. Саркастический человек, едкий, острый, как бритва. Ставил в тюзе свои спектакли.
Его «Недоросль» в 1940-50-е годы с успехом у нас шел. Валентина Константиновна
Соболева! Она смотрела в тюзе все, с первых спектаклей 1944 года. Потом Юрий Петрович
навещал ее в Доме ветеранов сцены под Ленинградом…
Кстати, очень интересное свойство Киселева, непривычное, как мне кажется, для многих
режиссеров: он самым искренним образом радовался успеху другого, на глазах расцветал,
светился; чужая неудача была его собственной бедой. Любил говорить (и право на это
имел): «Нам на пользу успех другого театра!»

Друзей Киселева, в самом деле, не перечесть. Тем более, что тут ведь особый и поистине
неисчислимый пласт саратовской городской культуры имеется в виду тоже: не только те,
кто был, что называется, вхож в его дом-квартиру, но и те сотни-тысячи людей, которые
«были вхожи» в его дом-театр на Вольской,83… Саратовские школьники и их учителя,
военнослужащие и журналисты, библиотечные и музейные энтузиасты, медики, строители,
инженеры, ученые, актеры и режиссеры других театров… Люди разных профессий. Но
дело-то не в профессиях, а в стойкой и прочной привязанности и преданности театру
юного зрителя. Они, друзья тюза, росли вместе с ним, взрослели, искали и находили себя,
угадывали свое предназначение, и в этом – они убеждены, они уверены – им очень часто
помогал театр Киселева, театр, который занял исключительно счастливое место в жизни
одного из замечательных культурных центров провинциальной России…
Тюз Киселева – их отрада, их детство и юность, их лучшие времена…
«Высокопарных слов не надо опасаться!..»

Саратов – город студенческий, а стало быть, всегда молодой, юный…
Консерватория имени Л.В.Собинова, при ней театральный факультет, преобразованный
из театрального училища имени И.А.Слонова. Здесь преподают ученики и последователи
Ю.П.: Елена Росс, Юрий Ошеров, Александр Соловьев, Григорий Цинман, Сергей
Пускепалис. Здесь по инициативе Ю.П. организован был набор в специальную тюзовскую
группу – будущее пополнение театра Киселева. Сегодня это по сути дела – новая студия
при старейшем детском и юношеском театре: та же благоговейная, трепетная атмосфера, та
же нераздельность практики и теории, та же приобщенность ко всем радостям и печалям
своего театра. Им, еще не принявшим сценического крещения, суждено было вместе со
всеми провожать Ю.П. в последний путь…
Саратовские средние и высшие школы – это главный зрительский оплот театра
Киселева. О них и для них много было поставлено живых спектаклей на тюзовской сцене.
И они платили и платят жадным вниманием и трогательной благодарностью своему
театру.
Ю.П. не раз вспоминал, как многие вузовские и школьные педагоги поддерживали
добрую репутацию его театра, часто бывали на общественных сдачах, на премьерах,
выступали в печати, обращались по его просьбе к актерам с живым устным словом… Как
самим фактом своего присутствия в культурном пространстве Саратова они помогали ему,
молодому режиссеру: Александр Павлович Скафтымов, Александр Митрофанович
Лукьяненко, Юлиан Григорьевич Оксман, братья Гуковские – историк Матвей
Александрович и филолог Григорий Александрович…
Ю.П. был предельно чуток к тому, что писал А.П.Скафтымов о чеховской драматургии.
По признаниям режиссера, это пригодилось на практике, в пору работы над пьесой «Три
сестры». Позднее – над «Чайкой»…
Западали в душу размышления Скафтымова о том, как всеми чеховскими героями

• « Трое на качелях
• » Ален Делон не пьёт одеколон