-
Рекомендуем - "Когда отмечается День театра" или "Сенсационная премьера драматургической пьесы: История, касающаяся нас всех" или
Представьте картину: темная, глухая, беспробудная ночь, нет ни звездочки на небе; людям
холодно и страшно на земле.
Но вот одному из них удается добыть огонь – с огромным трудом высечь из камня и
разжечь небольшой костер, и хотя по-прежнему ночь черна и огромна, но людям у костра
стало теплее и светлее.
Тот человек, что добыл огонь, умирает и завещает оставшимся поддерживать костер, ибо
если огонь погаснет, то тьма окончательно поглотит и погубит людей.
Но поддерживать костер вовсе не легкое дело: нужно топливо, а его почти негде взять, оно
добывается с огромным трудом, и чтобы сохранить огонь, надо не спать и быть все время на
страже его.
И вот один из людей устал, утомился и уснул.
Другой в поисках топлива не вернулся.
Третий во всем разуверился: ведь огонек уже так мал, вот-вот на ветру погаснет, а ночь так
громадна и так велика, что ее все равно не осветишь и не согреешь; так не все ли равно, когда
погаснет огонек – раньше или позже… («…Барон хороший человек, но одним бароном
больше, одним меньше – не все ли равно?»).
И только три маленькие хрупкие женщины одни в холодной, огромной, темной пустоте
неустанно и неусыпно хранят и поддерживают огонек, когда-то разожженный тем человеком,
имя которого теперь уже никто и не помнит.
Хранят и поддерживают, несмотря на лишения и страдания, на горечь утрат и боль
разочарований.
Сами они не могут превратить маленький огонек в большое пламя, их руки слишком слабы,
хотя и верны сердца, но зато им дано знание (и они видят в этом свой долг и смысл
существования), что должны они сохранить этот огонек для тех, кто придет после них: иначе,
если дать костру погаснуть, тьма и ночь поглотят все и насовсем.
И еще им дана вера, что где-то, в далекой и, казалось бы, беспросветной мгле, горят такие
же небольшие костры, и поддерживают эти костры такие же, как они, скромные, но твердые
люди, и что в конце концов они каким-то чудом найдут друг друга… И тьма отступит?
«И тьма отступит?»
Задача – заразить актеров верой в то, что происходящее в пьесе для них – вопрос жизни и
смерти, что та или иная ситуация им так дорога, как могла бы быть дорога в жизни. Когда они
найдут свое подлинное чувство и темперамент, только тогда можно будет начать двигаться на
сцене…
***
Актер часто ленится, не стремится открыть свои собственные чувства и мысли и подать их с
такою же силой, которая только и может обусловить создание интересного сценического
образа.
***
Мизансцена не самоцель, а лишь средство, не рисунок, а физическое выражение
психологического состояния людей в данной ситуации…
Настоящая влюбленность в самую ситуацию пьесы…
***
Не следует ждать благодарности за сделанное добро. Нужно удовлетворяться самим фактом
блага для ближнего.
***
«Глухой глухого звал к суду судьи глухого…»
Пушкин всю жизнь показывал: разъединение – смерть, общение, общность – жизнь.
Трагизм пушкинского мироощущения – от сознания разъединенности и невозможности
понимания…
***
Требование персональной ответственности – неотъемлемая этическая норма всего мирового
духовного процесса 1950-70-х годов.
В жизни не обязательно сбываются голубые и розовые юношеские мечтания, но потеря
доброты и способности к состраданию, забвение прошлого и духовная опустошенность,
ожесточенность, бессилие – тут ссылкой на «особые обстоятельства» не отделаешься.
1982 год, февраль
***
Мизансцена вытекает из материала, выработанного в застольный период…
Возражая сторонникам сокращения застольного периода репетиции, используем такое
сравнение: когда люди приглашены на обед, а на столе ничего нет, то время пребывания за
столом может быть очень коротким: съели кусок селедки, закусили хлебом, и ничего больше
не остается, как переходить в другую комнату танцевать или в переднюю – одеваться.
Пребывание за таким столом сокращается до минимума.
Но если за столом имеется большое количество духовных яств, которыми можно долго,
вкусно и полезно насыщаться, зачем же искусственно сокращать этот период?
В застольный период режиссер стремится к тому, чтобы мысли и чувства действующего
лица пьесы сделать мыслями и чувствами актера, а в работе на сцене он добивается, чтобы
актер эти мысли и чувства, ставшие его собственными, сделал мыслями и чувствами будущего
сценического образа.
1963 год, май.
***
Забыть, что я актер. Я тот, кого я играю, потому что сейчас это главное.
***
Актер детского театра, чтобы быть в рабочей форме, обязан регулярно заниматься
тренингом. Долг режиссера создать в театре все условия для систематических занятий труппы
производственной учебой, куда кроме сценического движения должно входить хоровое и
сольное пение и непременно сценическая речь.
1963 год, май.
***
Принимая во внимание своеобразие взаимоотношений актера и режиссера в детском театре,
когда происходящее на сцене воспринимается сидящими в зале только в том случае, если
безусловно их задевает и интересует и уж во всяком случае слышно и понятно им, а также
непосредственную и зачастую весьма бурную реакцию детской аудитории, понятно, какое
место стремится уделить режиссер в работе с актерами сценической речи во всех ее
компонентах (дикция, произношение, дыхание, словесное действие).
1972 год.
***
Ужас театра – феномен пустующих залов…
***
1957 год. Норвегия. Осло.
Полет над Швецией и Норвегией… Отличная видимость: под крылом – карта Скандинавии.
Лесистые холмы, обработанные полоски полей, ленты дорог, кварталы селений и озера, озера,
как на Волге в половодье…
Фронт облаков, залив – показалась Норвегия. Холмы переходят в горы, покрытые лесом.
Осло…
Порт очень скромный, малолюдный… Суетливый, донельзя обрадованный пожилой немец
, по ошибке принявший меня за кого-то совсем другого. Комфортабельный автобус. Шофер
сидит направо. Отель немного в стороне от центра: тихо, зелено – липовый и жасминный дух.
Приветливое обслуживание. Чисто, но не до блеска. Аккуратно, но не без изъянов.
Город после Стокгольма провинциален, ниже ростом, менее оживлен (оживляется весьма
непристойно американскими матросами)… Королевский дворец скучен, велик и
невыразителен. Как впрочем и в Стокгольме. Драмтеатр – памятники Ибсену и Бьернсону.
Университет. Парламент в строительных лесах. Фонтан – подарок мецената…
Осмотр города – старинной и вновь застроенной частей. Дома очень целесообразны,
веселой и чистой формы. Много аптек и больниц, школ – хорошие новые здания… Климат
кисловодский или, пожалуй, горный крымский. Каштановые аллеи, жасмины, розы, липы – все
цветет, благоухает и смешивается в восхитительный настой ароматов. Озонированный
морской воздух… Город на Осло-фьерде между трех гор, заросших лесами.
Вечер: квартал развлечений, автомобильные гонки, всевозможного вида рулетки, квартал
пьянства, азарта, продажной любви, распущенности и растления. Фантастические девочки и
парни. Превосходят все описания: желтые кофты, распущенные волосы, взбитые коки,
неизменная папироса в зубах, а лет всего 14-15. На юбках – альбом кинозвезд или салат в
неразрезанном виде.
На прилавках – тьма комиксов. Мало кино. «Мистер Рок-н-Рол». Состав зрительного зала:
юнцы в шлемах… Шум мотоциклов. «Изысканные» позы подруг… Лыжный трамплин.
Анекдоты о датчанине, вышибленном из ресторана (ресторан внутри трамплина). О
счастливом семействе смотрителя маяка, живущего без соседей на уединенном острове и о его
несчастной собаке…
***
1958 год.
Представьте себе, что в один прекрасный день вы испытали бы желание перечитать
Пушкина или Тургенева и, обратившись к книжным полкам, не обнаружили бы на них не
только особенно желанных вам авторов, но и вообще ничего из русской классики… То же
Содержание: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45