ОССОВСКАЯ. Добрый вечер, дорогие телезрители. Добрый вечер, пан профессор. Со дня нашей последней встречи в этой студии прошел почти год. Я очень рада, что вы опять с нами… Ваша книга «Вверх по водопаду» стала в уходящем месяце культурным событием большого масштаба и, что не менее важно, а может, даже еще важнее, чрезвычайно весомым. И на этот раз все критики на удивление едины во мнениях. Пан Александр Кресович пишет в августовском номере «Литературных заметок»: (Берет лежащий на столике журнал и читает.) …Я уже почти забыл, что книгу можно читать подобным образом. Жадно глотая каждое слово… с восхищенным недоверием. Обнаруживая в простых фразах себя самого из прошлых лет, свое детство, предчувствие старости, счастье и глубокую мудрость. Читая «Вверх по водопаду», я две ночи смеялся и плакал – впервые с давних пор. И это не рецензия, а благодарность. Читая нечто подобное, я всегда испытываю ревность из-за того, что это написано не мной. На этот раз моя ревность исчезла уже на двадцатой странице, когда я понял, что такого текста мне просто ни за что не написать. И осталась только благодарность. Спасибо, пан Якуб, за две ночи полные глубоких раздумий и растроганности…
Кладет журнал на столик и смотрит на Якуба.
Работая над книгой вы рассчитывали на такой успех и подобные рецензии от выдающихся писателей?
ЯКУБ. Пан Кресович весьма мил, а слово «успех» слишком многозначно… потому отвечу вам несколько иносказательно, хоть и совершенно откровенно… К тому же, хотел бы сразу же покончить с этим вопросом, поскольку он все равно возник бы позднее… Первая фраза, которую я написал через два месяца после того, как мой сын погиб, забирая с собой Надю – так звали девочку, которую он задавил, — звучала так, словно я зачеркнул все написанное мной ранее, поскольку понял…
В этот момент Марта выключает телевизор, допивает содержимое стакана, встает и подходит к Кактусу, лежащему на ковре. Присаживается и начинает его гладить, очень медленно и мягко, глядя в мудрые собачьи глаза. Опускается на колени, а потом садится рядом с ним, продолжая его гладить. Звонит телефон, но Марта не обращает внимания на звонки. Телефон умолкает. Марта ложится рядом с Кактусом, обнимая его левой рукой, а правую руку положив на его шею. Прижавшись к нему, она начинает плакать как маленькая упрямая девочка, которую наконец приласкал строгий отец. Ее спина, ноги и руки, вздрагивают от очистительного плача.
Марта плачет секунд двадцать, потом резко встает, тыльной стороной ладони отирает слезы и выходит в прихожую. Спустя мгновение возвращается в пальто, сапогах, с поводком в руке. Говорит, пристегивая поводок.
МАРТА. Идем гулять, Кактус… Пошли…
Кактус встает и они выходят. Захлопывается входная дверь. Только теперь слышится музыка, она звучала все время, только очень тихо – мягкий, спокойный джаз, наполняющий пустую гостиную. Немного позднее музыка завершается печальным, тихим аккордом. Тикают часы.
Затемнение.

• « Дамы и господа переходного возраста
• » Миллион за родинку